07.05.2016
17544
17544
НОЧНОЙ ГОСТЬ. ГЛАВА 17
Вдруг ощутив, что понимает их (мысли? Речь?), Саня так и не вник до конца, как сызнова настроился на иную волну.
В голове – совсем не в тему – всплыли его забытая богом окраина, сосед Толян, разбивший иномарку, взятую в кредит...
– Во, блин, гоблин, – хмыкнул Санька тогда. – Кредит не отдал, а тачка – тю-тю!
– Кто б судил! Тебе, бесштанному, и кредит-то не дадут, – мать усмехнулась горько и устало, чтоб после вспомнить сразу все – что Санек не стал готовиться в вуз, что с фирмы в кризис был выпнут первым и что с дипломом колледжа он – лишь охранник на другой забытой богом окраине...
– Тебе ж третий десяток, – неслось едва ль не через слово.
Как все это было мелко теперь пред распахнутым космосом! Тьма, открывшаяся вдруг, страшила и манила, завораживая...
Вот над толпой существ взмыл факел. То, что это факел, Санек дотумкал лишь когда он зажегся – сам собой. Санька не шибко удивился – что-то типа этого видал еще в школе на химии. Больше удивил цвет пламени – не оранжевый (и не синий, как на газовой плите). Изжелта-зеленым огнем ночной гость чертил во тьме неведомые знаки, а остальные двинулись вокруг медленным хороводом. Глядя в звездное небо, они свистели-шипели о дальних жертвенниках.
– Ярче, жертвенный огонь, – ныне жертву принесем, – вонзалось раз за разом в мозг. Слова проникали в него как в землю талая вода. Чужие звуки давили мозг толщей льдов, по капле обращавшейся в земную речь.
– Ярче, жертвенный огонь, – ныне жертву принесем...
Когда подумалось, кем будут жертвовать, он невольно застонал. Пальцы похолодели, а после, вообще, отнялись...
– Во, блин, гоблин, – хмыкнул Санька тогда. – Кредит не отдал, а тачка – тю-тю!
– Кто б судил! Тебе, бесштанному, и кредит-то не дадут, – мать усмехнулась горько и устало, чтоб после вспомнить сразу все – что Санек не стал готовиться в вуз, что с фирмы в кризис был выпнут первым и что с дипломом колледжа он – лишь охранник на другой забытой богом окраине...
– Тебе ж третий десяток, – неслось едва ль не через слово.
Как все это было мелко теперь пред распахнутым космосом! Тьма, открывшаяся вдруг, страшила и манила, завораживая...
Вот над толпой существ взмыл факел. То, что это факел, Санек дотумкал лишь когда он зажегся – сам собой. Санька не шибко удивился – что-то типа этого видал еще в школе на химии. Больше удивил цвет пламени – не оранжевый (и не синий, как на газовой плите). Изжелта-зеленым огнем ночной гость чертил во тьме неведомые знаки, а остальные двинулись вокруг медленным хороводом. Глядя в звездное небо, они свистели-шипели о дальних жертвенниках.
– Ярче, жертвенный огонь, – ныне жертву принесем, – вонзалось раз за разом в мозг. Слова проникали в него как в землю талая вода. Чужие звуки давили мозг толщей льдов, по капле обращавшейся в земную речь.
– Ярче, жертвенный огонь, – ныне жертву принесем...
Когда подумалось, кем будут жертвовать, он невольно застонал. Пальцы похолодели, а после, вообще, отнялись...
